Судьи, включая судью ВС РФ, согласились с налоговым органом. Казалось бы, такой исход невозможен, ведь совсем недавно Судебная коллегия по экономическим спорам сформулировала следующую правовую позицию: учесть суммы просроченной «дебиторки» в составе внереализационных расходов можно не только в том отчетном (налоговом) периоде, в котором истек срок исковой давности, но и позднее, при условии, что несписание безнадежного долга в периоде его возникновения (истечения срока исковой давности) привело к излишней уплате налога на прибыль в бюджет и на момент подачи налоговой декларации, в которой в составе внереализационных расходов отражена сумма просроченного долга, не истек предусмотренный ст. 78 НК РФ трехлетний срок возврата (зачета) переплаты по налогу (Определение от 19.01.2018 № 305-КГ17-14988 по делу № А41-17865/2016). Несмотря на то, что данная правовая позиция была изложена в отношении «дебиторки» с истекшим сроком исковой давности, она должна применяться и в отношении иных видов безнадежных долгов и даже других видов несвоевременно учтенных расходов. Тем не менее в комментируемом деле (№ А08-1050/2017) она не сработала. Почему?
И еще один закономерный вопрос связан со следующим. В том же январском определении СКЭС ВС РФ указала: установив факт несвоевременного признания расходов в виде списанной дебиторской задолженности в 2012 году, инспекция должна была учесть указанные расходы при проверке правильности исчисления налога на прибыль за соответствующий охваченный налоговой проверкой период (2010 – 2012 годы), а не отказывать в учете расходов как таковых. Почему этот подход не был применен судьей ВС РФ в новом деле?
Логично предположить, что обстоятельства этих налоговых споров различаются. Чтобы убедиться в этом, обратимся к Постановлению Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.08.2017 по делу № А08-1050/2017. Тем более что в тексте этого судебного акта имеются заслуживающие внимания выводы (не новые, но актуальные).
Дебиторская задолженность как один из видов внереализационных расходов признается в том отчетном (налоговом) периоде, в котором возникло первое из предусмотренных п. 2 ст. 266 НК РФ оснований для ее списания:
-
в случае, если срок исковой давности истек ранее ликвидации должника, – момент его истечения;
-
в обратной ситуации – ликвидация должника.
Установленное п. 1 ст. 272 НК РФ правило не предоставляет налогоплательщику права на произвольный выбор налогового периода, в котором в состав внереализационных расходов включается безнадежная к взысканию задолженность. Не предоставляет такое право и абз. 3 п. 1 ст. 54 НК РФ, согласно которому налогоплательщик вправе провести перерасчет налоговой базы и суммы налога за налоговый (отчетный) период, в котором выявлены ошибки (искажения), относящиеся к прошлым налоговым (отчетным) периодам, в тех случаях, когда допущенные ошибки (искажения) привели к излишней уплате налога. Следовательно, с момента ликвидации должника у организации прекращается обязательство по оплате, в связи с чем факт ликвидации относится к основаниям, по которым сумма дебиторской задолженности подлежит включению в состав внереализационных расходов именно в том налоговом периоде, когда должник исключен из ЕГРЮЛ в связи с признанием его банкротом. Таким образом, налогоплательщик был обязан включить спорную задолженность в состав внереализационных расходов в 2011 году (с момента ликвидации контрагента), а не в 2013 году (по истечении срока исковой давности).
Обратите внимание:
Организация возражала, настаивала на том, что ей в 2011 – 2012 годах не было известно о ликвидации заказчика работ, что она узнала об исключении его из ЕГРЮЛ только в 2013 году после получения из инспекции выписки из реестра.
Арбитры решили: поскольку налогоплательщик обладал информацией о завершении конкурсного производства в отношении должника, получение выписки из ЕГРЮЛ в отношении должника позже даты его ликвидации не является основанием для изменения периода списания безнадежной задолженности.
Общество пыталось воспользоваться правом исправить ошибку (признать расходы) в периоде ее выявления (абз. 3 п. 1 ст. 54 НК РФ). Однако судьи лишили его такой возможности. При этом было отмечено:
-
из буквального толкования указанной нормы следует, что она рассчитана на применение к правоотношениям, связанным с корректировкой (исправлением) ошибок в исчислении налоговой базы, повлекших излишнюю уплату налога;
-
2011 год не входил в период, охваченный выездной налоговой проверкой;
-
налогоплательщик не доказал, что такая ошибка, как неучет спорной суммы расходов в периоде, когда был ликвидирован должник, привела к излишней уплате налога на прибыль в данном периоде.
Дополнительно арбитры указали, что законодательство по бухгалтерскому учету обязывает проводить инвентаризацию имущества и обязательств перед составлением годовой бухгалтерской отчетности. Проводя по состоянию на последнюю дату отчетного (налогового) периода инвентаризацию, по ее итогам общество должно было определить сумму дебиторской задолженности, по которой срок исковой давности истек, другие долги, нереальные к взысканию, и произвести их списание.
Налогоплательщик привел еще и такой аргумент: ранее ИФНС проводила камеральную проверку декларации по налогу на прибыль за 2013 год, контролерам были представлены документы, касающиеся спорной дебиторской задолженности, налоговый орган не сделал каких-либо замечаний по результатам «камералки».
Суды отклонили и этот довод, обосновав свое мнение так. Согласно правовой позиции Конституционного Суда, изложенной в Определении от 10.03.2016 № 571-О, камеральная проверка по смыслу п. 1 ст. 88 НК РФ является формой текущего документального контроля за соблюдением налогового законодательства, который проводится на основе налоговых деклараций (расчетов) и документов, представленных налогоплательщиком, а также других документов о деятельности налогоплательщика, имеющихся у налогового органа. В отличие от выездной налоговой проверки, она нацелена на своевременное выявление ошибок в налоговой отчетности и оперативное реагирование налоговых органов на обнаруженные нарушения, что позволяет смягчить для налогоплательщиков последствия от неправильного применения ими налогового закона. Положения Налогового кодекса не предполагают дублирования контрольных мероприятий, осуществляемых в рамках налоговых проверок указанных видов – выездных и камеральных. В связи с этим они не исключают выявление при проведении выездной налоговой проверки (как более углубленной формы налогового контроля) таких нарушений, которые не были обнаружены при проведении камеральной налоговой проверки.
Подведем итог.
Противоречия между позицией, сформулированной в определениях ВС РФ от 19.01.2018 № 305-КГ17-14988 и от 16.04.2018 № 310-КГ18-2850, нет. Разные исходы дел обусловлены отличающимися обстоятельствами налоговых споров. Но проблема заключается отнюдь не в причине (видах) списываемой «дебиторки» (в первом случае в связи с истечением срока исковой давности, во втором – из-за ликвидации должника). Дело в том, смог ли налогоплательщик доказать факт возникновения переплаты по налогу на прибыль и не истек ли на момент подачи налоговой декларации предусмотренный ст. 78 НК РФ трехлетний срок возврата (зачета) переплаты по налогу.
Важно, что сами по себе не смогут повлиять на позицию судей такие доводы налогоплательщика, как «поздно узнали об исключении должника-банкрота из ЕГРЮЛ», «налоговая инспекция проводила камеральную проверку и не предъявила претензий, значит, расходы учтены правильно».
Для закрепления сделанных выше выводов рассмотрим одну из возможных ситуаций.
Пример:
Налогоплательщик выполнил и сдал результат работ по договору подряда. Заказчик оплатил его частично. В октябре 2017 года задолженность стала безнадежной (истек срок давности или должник-банкрот исключен из ЕГРЮЛ). Однако сумма долга не была включена подрядчиком во внереализационные расходы 2017 года. Ошибка выявлена в июне 2018 года.
Покажем порядок действий бухгалтера для двух разных вариантов:
вариант 1: в декларации по налогу на прибыль за 2017 год организация отразила прибыль, исчислила налог и уплатила его в бюджет;
вариант 2: база по налогу на прибыль и сумма налога за 2017 год равны нулю.
В первом случае неучет «дебиторки» привел к переплате налога на прибыль за 2017 год, что позволяет организации воспользоваться абз. 3 п. 1 ст. 54 НК РФ и исправить ошибку одним из двух способов:
учесть безнадежную «дебиторку» в составе внереализационных расходов при определении базы по налогу на прибыль за 1-е полугодие 2018 года;
скорректировать базу по налогу на прибыль за 2017 год и представить в налоговый орган уточненную декларацию.
При втором варианте налогоплательщик лишен права выбора, исправить ошибку можно только путем проведения перерасчета налоговой базы за 2017 год и направления в инспекцию «уточненки».
Комментарий к Определению ВС РФ от 16.04.2018 № 310-КГ18-2850 по делу № А08-1050/2017.
Автор: Кошкина Т. Ю
Напишите